Когда она впервые видит Джэйса, то сжимает руку своего мужа, почти до следов. Мальчик кажется ей таким маленьким, таким усталым, ей становится страшно за него. А потом их ставят перед выбором, смогут ли они принять в семью еще одного ребенка. Роберт говорит да, Мариза тоже, а после их оставляют, всех, втроем. Женщина уводит его из кабинета, мальчик еще не доверяет ей, но сжимает руку. Они знакомятся, Джейс боится её, он не знает её, она прекрасно понимает это. Лайтвуд сидит у его постели, пока тот не засыпает. Мальчик спит беспокойно и только, когда Мариза проводит по его щеке ладонью, он перестает ворочаться, на лице у нефилима возникает улыбка, а потом она встречается взглядом с Робертом, который стоит в дверях. Им нужно сказать детям, что у них появился новый брат. Макс слишком маленький, чтобы ему объяснять то, что произошло, а вот Александру и Изабель ей придется все это объяснить. Дети кажутся ей маленькими,  а супруг сжимает её плечо, говорит, что все будет хорошо. Роберт понимает это проще, Роберту всегда кажется, что это не важно, он мог бы поставить детей перед фактом. Он всегда любил так делать. Как пару лет назад, вот только сейчас это было важно, а с детьми должна поговорить Мариза. Еще не было поздно, так что женщина шла в комнаты детей. Черч громко мяукнул, когда она прошла рядом с ним. Нефилим улыбнулась коту, поправляя рукав алого платья, нервно, быстро, а после опустилась, взяв животное на руки. Кажется, что ему тоже понравился Джейс, так как тот терся о ноги ребенка, требуя внимания. Хотя, может её собственные дети настолько замучили его, что новоявленный Лайтвуд стал для него спасением. Она не знала, было слишком рано говорить об этом, сын друга семьи только появился у них, боялся даже саму Маризу, что старалась не нервировать его. Он еще не привык, а её дети, к тому же, не знали о нем. Вот только, сейчас ей придется все рассказать.
-Александр, нам нужно поговорить с тобой и твоей сестрой, пойдем - нефилим открывает дверь сына одной рукой, перед этим постучав, в другой держа прожорливого кота, который при этом висел на ней. Сам мяукал, так что пусть терпит, решила она для себя, после чего снова взяла Черча в обе руки. Алек вопросительно смотрел на неё, кажется, она редко называла его полным именем, только, когда тот шкодил или происходило что-то серьезное, как сейчас. Если так подумать, то сложнее всего и будет Алеку – будет казаться, что почти что одногодка получает больше внимания. Мариза сама была такой – Макс был гением в своем роде, она до сих пор гордится им. Он бросил её, и она стала изгоем, но родного брата до сих пор обожает. Все было по любви, он тогда объяснил ей всё. Вот теперь её очередь объяснять, почему у детей появился брат, который натерпелся в прошлом, а сейчас мог их бояться. Мариза ненадолго оборачивается, смотря на сына, тот идет за ней, после этого женщина глубоко вздыхает, смотря на кота, который только махал хвостом, смотря куда-то в сторону. Лайтвуд нервничает. Конечно же, она будет нервничать, пока будет рассказывать, так пусть лучше это будет чувствовать только кот на её руках или увидит муж, когда она закончит разговор. Роберт мог быть слишком резким с её детьми, слишком, женщина волновалась за это.  Хотя, сам старший Лайтвуд часто этого и не замечал - строгость, вот и всё.
Они дошли в полном молчании до комнаты Изабель, а после Лайтвуд постучала, открывая дверь комнаты своей дочери,  вначале запустила Алека, а потом зашла сама, опуская кота на кровать.
-Садитесь на кровать, мне нужно с вами обоими серьезно поговорить, - сама Мариза садится на стул, что ставит у кровати. Если дети заснут под конец, то это будет даже и неплохо. Александра перенесет в свою комнату муж, если это понадобится, или она сама. Нефилим ждет, когда двое старших её детей усядутся на кровать, оба слегка взъерошенные, как и любые из детей. Институт был для них лабиринтом игр, иногда ей кажется, что лучше бы об этом рассказал Ходж, но потом понимает, что это связано только с ними. У Лайтвудов теперь четыре ребенка вместо трех и ей нисколько не жалко, что она согласилась. Просто будет еще один повод для волнения и счастья. Только и всего. Мать Алека и Иззи кусает нижнюю губу, понимая, что сложнее всего начать говорить, когда на тебя во все глаза смотрят собственные дети.
-У нас с отцом есть важная новость. У нас в семье будет пополнение, но не малыш, как Макс, а мальчик постарше, сын друга нашей семьи, которого больше нет с нами. Вы согласны принять его, и, будете помогать ему, если он станет частью нашей семьи? Потому что, мы с отцом уже приняли его в нашу семью, но я хочу знать и ваш ответ, так как, совсем скоро, возможно и вам двоим, придется принимать настолько же важные решения, как и нам,- Мариза слегка склоняется, беря руки обоих детей в свои и ждет ответа. С ними тоже уже пора считаться, совсем скоро, их ждут такие решения, которые могут принести им жизнь или смерть. Нефилим сама знает это. Она тоже была маленькой, тоже боялась в самом начале, но за её спиной всегда был старший брат, который мог объяснить ей все. В этот раз эта почесть переходит ей, а сама она ждет слов своих детей. Мариза всегда надеется, что они поймут. Ей не хочется, чтобы был Джэйс изгоем. Мальчик заслуживает лучшего. Её сердце даже говорит об этом. А вот, что скажут дети, зависит только от них. Кажется, сегодня спокойствие гарантировано только коту.

Отредактировано Maryse Lightwood (2013-12-06 01:30:52)

Странно это признавать, но такие вечера были для нее дороги. Для маленькой Изз. И сколько бы она ни пыталась утверждать, что все еще взрослая – она любила проводить время с братом и мамой. Отец был редким гостем в таких посиделках. И она почти привыкла к этому. Но ближе у нее никого не было. И пусть сегодня был определенно грустный день, где-то в душе она была готова принять того, кто был им чужим. Именно был. Теперь уже нет. Пусть она не видела его, не говорила с ним. Но это не так важно. Его приняли родители. Примут и они с Алеком. Так обязательно будет. Он часть их семьи. С этого вечера, с первой их мысли о нем.
Мама говорит, обнимая их двоих. И девочка слушает, не перебивая. Но мысли. Их так много. – Привык к отцу? Значит, они жили совсем одни? И сейчас он, должно быть, чувствует себя действительно одиноко. Это все равно, что отнять у меня или у Алека всю нашу семью. Так не должно быть. И не должно быть, что он не сможет со временем принять всех них.
- Мы не будем на него давить. Он должен понять, что мы ему не чудовища. И если он не захочет – мы не будем пытаться лезть ему в душу. Мы просто примем его. – Девочка пожимает плечами. – Никто не должен быть одинок. Особенно нефилимы. Иззи не перебивает брата, у которого есть свои вопросы. Она понимает его. Его интерес. Сестра сестрой, но ему нужно и другое общение. Ему нужны друзья кроме нее. Как и ей самой. Они, к сожалению, оторваны от Аликанте. Где есть и другие дети, где есть академия. Где у них была бы совсем другая жизнь. Но судьба вот такая. И им ее не изменить. Только понять. Греясь в руках матери, Изабель ловит себя на мысли, что Джейс может изменить всю их семью. Но хочет верить, что в лучшую сторону. – Мы все поняли, мам. И если он захочет рассказать – мы выслушаем.
- И постараемся понять. – Это разумно для ее девяти лет. Но Изабель всегда была внутренне старше, чем на самом деле. Она всегда была готова быть с теми, кому ее помощь была нужна. Будь то брат или мама.
- Алек, мы ведь можем ему завтра показать институт. Нашу оранжерею, библиотеку. Будет лучше, если мы ему все покажем, чем он будет бродить в одиночестве и чувствовать себя одиноко в этих стенах. И тренироваться все вместе. Это будет даже интереснее.
Изабель улыбается старшему брату. Да, Алек не очень любит эти самые тренировки, но не избегает их. А так, может появиться еще один повод бывать в зале. И тогда отец перестанет смотреть на него и качать головой. Иззи видела эта. Александр, наверное, тоже. Он видит их семью совсем другой. А девочка всегда гордилась Алеком. Он мог с легкостью запомнить столько разновидностей демонов, когда она сама порой путала самых простых.
- А папа с Максом, да? – Почему именно этот вопрос. Да потому что Изз никогда не понимала, почему самые важные вопросы им говорила только мама.